"Очнись, дура, это фильм"

Щека горела, в груди дрожала почти начавшаяся истерика, в глазах понемногу начинало расплываться.

"Успокойся, этого нет, это все ненастоящее, как то сопливое видео для дневников сериала, которое вы снимали в студии. Фальшивый смех, картонные объятия по контракту, это неправда, неправда…"

Она зажала рот ладонями, делая глубокие вдохи и выдохи, пытаясь из последних сил удержать себя в руках.

"Не зря он запретил мне смотреть "струны", ой не зря… надо и это запретить, а то реальность и вымысел уже настолько смешались, что сотню раз рваная и латаная душа уже не знает, чему верить."

Она немного посидела, пытаясь прогнать с сетчатки отпечатавшееся там лицо Стивена, а из груди — кислотный след короткого мгновения его неравнодушия. Встала и убрала со стола, допила полуостывший чай и поднялась в комнату, проваливаясь в постель как в бездонную пропасть.

В следующий раз она проснулась почти в десять утра, на этот раз вполне бодрой и отдохнувшей, только есть хотелось невыносимо. Доносящийся с кухни запах чего-то вкусного заставил желудок выразить желание познакомиться с источником запаха поближе, что Стеф сразу и сделала.

В гостиной было пусто, на кухне пила чай мама, краем глаза глядя в свой ноутбук, под столом валялся кверху пузом Слэш, иногда шутливо покусывая мамины ноги.

— Доброе утро, соня, — мама оторвалась от ноута и смерила Стефани взглядом: — Теперь-то ты выспалась?

— Похоже, — улыбнулась Стеф. — Что можно съесть?

— Все, — сделала широкий жест мама, — папа уже завтракал, так что что найдешь — все твое. — Стефани радостно взяла тарелку и приподняла крышку ближайшей кастрюли. Мама как бы между делом поинтересовалась: — Это тебя на съемках так замучили, что ты проспала почти сутки?

— Да я не сутки, я вставала ночью, ела и фильм смотрела, — помялась Стеф, — потом опять легла.

— Угу, ела, — фыркнула мама, — единственный бутерброд — и тот не осилила.

— Немножко переоценила свой аппетит, — хихикнула Стеф. Мама сделала вид, что поверила, и потянулась за телефоном. Поклацала и спросила:

— Кто такая Эмили?

— Я Эмили знаю штук десять, можно конкретнее?

— Можно, — недовольно улыбнулась мама, — она звонила в восемь утра и просила тебя к телефону, представилась как "просто Эмили" и сказала, что это срочно. — Стефани напряглась и замерла с недонесенной до рта ложкой, а мама усмехнулась: — Правда, когда я потребовала представиться и обосновать свое намерение разбудить ребенка в выходной день, а также напомнила некоторые статьи трудового законодательства и нормы рабочих часов для несовершеннолетних, "просто Эмили" стала очень вежливой и будить тебя передумала, вместо этого попросив набрать ее, как только ты проснешься.

Стефани фыркнула и тихо рассмеялась, качнула головой:

— Ты прелесть.

— Я в курсе, — невозмутимо кивнула мама. — Так кто она такая?

— Она… занимается всякими рекламными ходами и раскруткой, — Стефани помялась, в качестве паузы все-таки донесла ложку до рта и нахмурилась, раздумывая, для чего это она вдруг понадобилась дуре в розовом в выходной день. Бросила на маму короткий взгляд и добавила: — И еще она занимается всяким брехливым пиаром. Так что, если где-нибудь прочитаешь статью обо мне и других актерах из сериала, или увидишь фото, или какие-нибудь глупые интервью — это все неправда. Для фоток нас ставят так, как им хочется, для видео пишут сценарий, интервью вообще сочиняют какие-то левые люди, я ни разу не давала никому интервью.

— Да? — пораженно протянула мама, — интересно… То-то я думаю, в том интервью ты разговариваешь как-то не так, такие обороты речи, которые тебе вообще не свойственны… а это, оказывается, вообще не ты.

— Ага, — вздохнула Стеф, поскорее подчищая тарелку, почувствовала желание слопать еще столько же и не стала сдерживаться — не потолстеет.

Мама с удивлением проследила, как она встает за добавкой, нахмурилась и понизила голос:

— Что происходит?

— Все нормально, — тут же сделала невинные глаза Стеф.

— Понятно, — многозначительно смерила ее взглядом мама, вздохнула и еще тише добавила: — Для восстановления сил надо есть необработанные фрукты и овощи, желательно прямо с грядки — в них больше всего силы. А еще надо общаться с людьми.

— Я знаю, — опустила глаза Стеф, усиленно работая ложкой, потом подняла взгляд и максимально уверенно сказала: — Я не делала ничего плохого.

— Я знаю, — ответила мама, — если бы делала, я бы заметила.

Она невесело усмехнулась и закрыла ноут, встала и куда-то ушла, через минуту Стефани услышала, как щелкнула входная дверь. Слэш под столом перекатился к ее ногам и на пробу куснул за пальцы, Стеф улыбнулась и быстро доела, поставила чай, достала телефон и набрала в поиске: "Дура в розовом". Послушала гудки, внутренне готовясь к одновременно хамской и вежливой речи "просто Эмили".

— О, мисс Росс, доброе утро, — с фальшивой радостью вскрикнула пиарщица. — Вы, надеюсь, выспались и отдохнули? Потому что вам предстоит поработать сверхурочно, отрабатывая свою сверхурочную плату, и если вы не поторопитесь, то успех придет к вам только в сладких снах.

Стефани медленно глубоко вздохнула, понимая, как ей нехватает суровой немногословности Мелани, уж она бы ограничилась тремя словами. Вполне возможно, нецензурными, но тремя.

— Мне ехать в школу? — с трудом держа тон ровным, спросила Стеф.

— Тебе ехать на студию, туда, где снимали ваш с Эвансом клип, и поскорее. Павильон четыре "Б", — по тону было понятно, что она хочет добавить какую-нибудь гадость, но сдерживается, — все, я жду.

Пиарщица бросила трубку, Стеф медленно выдохнула, радуясь, что уже научилась не желать всем подряд всякой неприятной фигни на автомате, иначе дуре в розовом не поздоровилось бы уже минимум трижды.

Закипел чайник, она налила себе маленькую чашку кофе и взяла из вазы конфету, покрутила в руках и положила обратно — аппетит сделал ручкой. Быстро допив, убрала и пошла наверх, собрала сумку, оделась. Уже спускаясь по лестнице, услышала как открывается дверь и входит мама с пакетом яблок в руках, понимающе окидывает взглядом ее костюм:

— Уезжаешь?

— Да, непредвиденная работа, — кивнула Стеф.

— Возьми с собой, — мама поставила пакет на тумбочку, Стефани улыбнулась:

— Спасибо, — бросила в сумку два яблока, застегнула туфли, на прощание потрепала по ушам собаку и пошла к машине.

В здание компании оказалось не так легко попасть, ее промурыжили десять минут на пункте охраны, пока не явилась Эмили собственной персоной и не провела ее за руку.

— Ох и долго ты добиралась, дорогая моя, — прошипела пиарщица, проталкиваясь сквозь толпу народа у павильона. — Фотограф столько всякой фигни от скуки нащелкал.

— Какой фотограф? — нахмурилась Стефани.

— Наш фотограф, — скривилась Эмили, — тот, который должен был сделать серию снимков "верная подруга присутствует на съемках своего любимого"… а верная подруга в это время дрыхнет без задних ног.

Стеф поморщилась, но промолчала — они как раз вошли в павильон и перед глазами открылась картина "работа в разгаре". Перед камерами крутилась одетая ангелом Эшли, в пушистом парике и с такими огромными ресницами, что было непонятно, как она умудряется вообще держать глаза открытыми, такой же ангелоподобный Крис в открытой тунике, радостно надувающий мышцы… и Стив, мрачный и застегнутый на все пуговицы, как всегда. Стефани даже фыркнула при виде него — демон, ни дать, ни взять. Прическа "дикобраз нервничает", наклеенная тонкая бородка, багровая рубашка и черный то ли плащ, то ли фрак… и такой убийственный взгляд, что у нее по спине пробежали мурашки, по видимому — прятаться. Она и сама ощутила желание сваливать отсюда вслед за ними, но через секунду поняла, что злобный взгляд адресовался не ей, а кому-то за ее спиной.